Неспокойный город Жанаозен на западе Казахстана — давняя головная боль властей страны. После кровопролитных Жанаозенских событий 2011 года, когда о жестоком подавлении забастовки нефтяников написали мировые СМИ, появилась надежда на решение застарелых проблем моногорода. Но 10 лет спустя именно в Жанаозене начались Январские события, перекинувшиеся затем на всю страну и унесшие более 200 жизней. Почему Жанаозен не стал комфортным для проживания местом? Азаттык поговорил об этом с молодыми жанаозенцами.
В 2021 году население Мангистауской области увеличилось на 1,52 процента. Это самый высокий показатель среди регионов страны (без учета столицы и двух городов республиканского значения). В области живет 740 тысяч человек, каждый пятый — в нефтедобывающем Жанаозене. Город, который скоро отметит свое 60-летие, был местом трех крупных волнений. Он пережил конфликт на межэтнической почве в 1989 году, кровопролитие в декабре 2011 года и стал исходной точкой Январских событий в 2022-м.
Город, расположенный в 150 километрах от Актау, административного центра Мангистауской области, включает в свои административные границы четыре села — Тенге, Кызылсай, Рахат, Кендирли. В моногороде живет около 82 тысяч человек, вместе с сёлами численность населения превышает 158 тысяч.
В окрестных сёлах города живет много казахов, переехавших из узбекского Каракалпакстана и Туркменистана. После Жанаозенских событий 2011 года власти Казахстана обвинили репатриантов в том, что они были зачинщиками забастовки.
Жанаозен — город противоречий. В богатой природными ресурсами местности высокий уровень безработицы и социального неравенства. В городе нет работы для всех, суровый климат, но при этом высокая рождаемость и много прибывших сюда жить. О корнях противоречий Азаттык поговорил с представителями жанаозенской молодежи.
БЕЗРАБОТНЫЙ БЕКЗАТ ИЗБАЕВ: «ЖИВУ НА ДЕНЬГИ РОДИТЕЛЕЙ»
На пятачке у торгового центра стоят мужчины, зарабатывающие частным извозом. Они ездят в Актау и обратно.
— «Таксуем» между двумя городами, работы нет, — объясняет один из них.
— Я не таксист. Стою тут, чтобы захватить попутчиков, — говорит второй.
На другой стороне улицы — акимат города. На площади перед ним безработные жанаозенцы требуют трудоустройства. Под деревьями на расстеленных коврах и одеялах сидят молодые люди, которым нужна работа.
Бекзат получил специальность автомеханика в профессионально-техническом колледже. С весны он ходит к акимату в надежде получить рабочее место. По его словам, акимат направил на обучение по четырем специальностям 160 человек, но нет гарантии, что вакансии найдутся.
Бекзат и другие молодые люди рядом с ним недовольны тем, что молодежь в нефтяном регионе сидит без работы. Выпускники с дипломами не могут устроиться на работу по специальности, они лишены возможности трудиться и строить карьеру в родном городе.
— Недавно я женился, живу на деньги родителей. Сейчас без знакомств невозможно устроиться на работу. Я не знаю, сколько нужно дать [на лапу]. Это может сказать тот, кто принимает. Мы хотим получить постоянную работу если не в нефтяной отрасли, то хотя бы в смежных отраслях и с зарплатой не менее 300 тысяч тенге, — рассказывает Бекзат.
Безработные хотят спросить акима, почему нет вакансий для местных специалистов и прозрачного приема на работу с проведением открытого конкурса. Но не могут попасть к нему на прием.
— Я не знаю, где аким. Говорят, он входит в здание и выходит из него через черный ход. Никто из нас не видел акима. Поддержки не было ни со стороны областного акимата, ни от кого-то еще, — отмечает Бекзат.
Его жена работает медсестрой и зарабатывает 90 тысяч тенге, которых не хватает даже на еду, говорит он, а продукты дорожают.
ВОДИТЕЛЬ «МУРАВЬЯ» АЛЫМБЕК САНСЫЗБАЕВ: «ЗАРАБАТЫВАЮ ПО ТРИ ТЫСЯЧИ ТЕНГЕ В ДЕНЬ»
В Жанаозене мало мест проведения досуга. По словам молодых людей, с которыми мы беседовали, им хотелось бы, чтобы в городе были торговые центры, парки, театры. В прошлом году, накануне 30-летия независимости, появилась официальная информация об открытии Молодежного театра. Но, как позже выяснилось, был создан драматический коллектив, который занимается организацией культурных мероприятий. Время от времени в город приезжают артисты областного театра имени Нурмухана Жантурина и организуют постановки.
Вечером на центральную площадь стекается много людей. Именно на этой площади в 2011 году открыли огонь по мирным жителям. Сейчас здесь построили фонтан, развевается небесно-голубой флаг, бегают дети.
Алымбек, студент политехнического колледжа, зарабатывает на площади перевозкой людей на «муравье» (трехколесном мотороллере с прицепом, который развивает скорость до 40–50 километров в час).
— Два года работаю на «муравье». Вожу детей на площади. Работаю с 17 часов до полуночи и зарабатываю по три тысячи тенге в день. Работа не бывает тяжелой или легкой, мне нравится. Хочу самостоятельно зарабатывать себе на одежду и пропитание, — говорит он.
Алымбек учится на архитектора, мечтает в будущем открыть свой бизнес и работать над проектами благоустройства. Он говорит, что в городе мало мест для отдыха.
— Я встречаюсь с друзьями на площади, в [Доме культуры] «Мунайши», в кинотеатре. Всё, больше ничего нет, — сетует Алымбек.
ПРОДАВЕЦ ТКАНЕЙ АСЕЛЬ ЖАЛГАСОВА: «МЫ МНОГО ЛЕНИМСЯ»
Жанаозенцы используют много коротких названий для обозначения городских мест. Сам город они называют просто Озен. За микрорайонами закрепились названия «Первый» и «Второй». Рынок Бокен Жанибек в народе именуют «рынок Первого». На рынке торгуют казахи, каракалпаки, узбеки и туркмены.
26-летняя Асель, выпускница медицинского колледжа, третий год продает здесь ткани.
— Весной торговля идет хорошо, когда отмечают праздник (на западе Казахстана с 14 марта люди поздравляют друг друга с наступлением весны, желают здоровья и благополучия, надевают национальные костюмы и ходят в гости к родственникам. — Ред.). Женщины покупают ткани, платья, платки на подарки друг другу. Шьют платья. В такое время увеличивается спрос на ткани, — говорит Асель, показывая свои ткани.
В Мангистау ткани не производятся. Весь товар — ввозной.
— Покупаем ткани за границей, много сложностей. Мои родственники говорят, что дефицит тканей есть даже в Алматы. Ткани в Мангистауской области не производят. Товар приходит к нам из Бишкека через Алматы. У нас еще не развита сеть специализированных магазинов по продаже тканей, — говорит Асель.
Асель намерена расширять свой бизнес. Хочет научиться швейному делу.
— В прошлом году я открыла магазин по продаже казахской национальной одежды. Пошив платьев заказываю у портных. Я плачу им деньги. Теперь думаю над тем, чтобы шить платья самой. Хочу освоить пошив одежды. Если я сама буду шить бешметы, то деньги, которые плачу портным, останутся у меня, — рассуждает она.
Асель неохотно рассказывает об учебе в медицинском колледже и больше говорит о работе.
— Нужно трудиться. Мы много ленимся. Если человек хочет больше денег, то должен начинать с себя, — говорит она.
ВСТРЕЧА В МЕЧЕТИ. БЕКТУР: «БУДЕМ МОЛИТЬСЯ, ВСЁ БУДЕТ ХОРОШО»
Мечеть — одно из людных мест в городе. В центральную мечеть приходит немало молодых людей, многие из них носят бороды. Корреспондент Азаттыка побывал в мечети 8 июля, накануне Курбан-айта. Людей было много, не все вместились в здание. Кто-то стоял во время молитвы на улице.
32-летний Бектур, с которым мы встретились у мечети, рассказывает, что несколько лет назад переехал в Актау, но вернулся в Жанаозен. Он занимается торговлей, ремонтирует компьютеры и устанавливает камеры наблюдения. Бектур доволен жизнью, с надеждой смотрит в будущее.
— Слава Аллаху, сейчас положение лучше, чем прежде. Намного лучше, чем было. В стране спокойно. Есть, конечно, проблемы с трудоустройством. При желании можно найти работу, иншаллах. На самом деле, сейчас в Жанаозене очень много народа. Наверное, поэтому люди не могут найти работу. Всем желаю легкого пути, иншаллах. Если наверху не решают проблемы, то мы, простые люди, не знаем, как их решать. Мы не знаем, что происходит во внутренней политике. Мы, молодежь, болеем за свою страну. Мы не хотим думать о лишнем. Мы верующие, молимся. Будем молиться, иншаллах, всё будет хорошо, — говорит он.
УЧИТЕЛЬ НУРЗАТ АБИЛЬДА: КАЧЕСТВО ОБРАЗОВАНИЯ НИЗКОЕ, СОЦИАЛЬНЫЙ РАЗРЫВ БОЛЬШОЙ
Уроженец Тараза Нурзат в 2018 году устроился учителем в лицей «Білім-Инновация» в Жанаозене. Молодой человек с опытом преподавания в других городах отмечает, что школы в городе перегружены.
— Качество образования на западе Казахстана, в частности в Мангистауской области, низкое. Статистика это подтверждает. Дети в Жанаозене не уступают детям из других регионов по уровню усвоения знаний. У них горят глаза. Но препятствием является нехватка учителей, большое количество детей в школах и классах. Это, в свою очередь, негативно сказывается на качестве образования. Из-за нехватки кадров некоторые учителя работают с большой нагрузкой, — констатирует Нурзат.
Еще одна проблема, по мнению Нурзата, — это социальный разрыв.
— Это сразу бросается в глаза. У одной семьи хорошее положение, у другой — заметно хуже. В других городах, таких как Тараз, много родителей со средним доходом. А здесь мало людей со средним доходом, иными словами, одни зарабатывают много, другие — слишком мало. Нефтяник зарабатывает миллионы, обычный рабочий живет на очень скромную зарплату. Бюджетники, госслужащие получают по 100 тысяч тенге в месяц. Между доходом в миллион тенге и 100-тысячным доходом большая разница. Это создает напряженность между школьниками, дети из небогатых семей чувствуют себя неуверенными. Они обвиняют своих родителей, растут с чувством обиды на общество, зависти к богатым детям, — говорит Нурзат.
