Касым-Жомарт Токаев, который в начале своего президентства заявлял, что «не вечно будет у власти», идет на новый срок. В преддверии внеочередных выборов он подписал поправки к Конституции — в том числе о продлении президентских полномочий с пяти до семи лет, — вопреки обещанию не переделывать Основной закон. Азаттык проанализировал некоторые другие заявления и шаги Токаева и выявил в них противоречия.
ПРЕЗИДЕНТ, НЕ ЛЮБЯЩИЙ СЛОВО «ЛИБЕРАЛИЗАЦИЯ»
Стихийные митинги, лозунги «Токаев — не мой президент», тысячи задержанных… Предыдущие внеочередные выборы в июне 2019 года запомнились не столько отсутствием Нурсултана Назарбаева в избирательном бюллетене. Они запомнились массовыми выступлениями против управляемого транзита, сценаристы которого «в верхах» руководствовались собственными соображениями и, похоже, мало переживали насчет того, как его воспримут «в низах».
Кадры полицейских, которые разгоняют протесты и затаскивают в автозаки их участников, облетели тогда весь мир. Западные наблюдатели заявили о нарушениях прав человека, международные СМИ написали о жестких задержаниях вышедших на мирные протесты.
Токаев в это время хвалился западным медиа, что силовики не применяли дубинок, слезоточивого газа и водометов, а «задерживали людей голыми руками». В одном из первых интервью после вступления в должность он сказал, что власти «работают над законодательством в части проведения митингов», а именно над его «либерализацией», — правда, следом поправился, отметив, что «не любит» это слово. Он уточнил, что имеет в виду «упорядочение» закона, в частности переход от разрешительного к уведомительному порядку проведения митингов.
В 2020 году на фоне пандемии и строгих карантинных мер в стране приняли новый закон о мирных собраниях. Правозащитники заявили: уведомительный характер скорее формальный, ведь любые публичные акции нужно проводить в специально отведенных для этого местах, заранее согласовывать их с местными властями, у акиматов по-прежнему достаточно рычагов для отказов. На организаторов акций и участников возложено гораздо больше обязанностей, наказание за неразрешенные протесты значительно ужесточено.
Казахстанский политолог Димаш Альжанов считает, что власти страны особо не мудрствовали и просто заменили в законе о мирных собраниях слово «разрешение» на «уведомление», попутно создав еще больше ограничений.
— С одной стороны, вам предлагают «загоны» для митингов, с другой — грозят высокими штрафами и арестом за неподчинение нормам закона, — комментирует он.
В октябре 2021 года, в преддверии митингов оппозиции (полиция не дала людям собраться), Токаев на заседании совета Ассамблеи народа Казахстана предостерег граждан от нарушения требований законодательства и назвал подписанный им закон о митингах, раскритикованный правозащитниками внутри страны и за рубежом, не соответствующим международным стандартам, «шагом вперед в развитии демократии»:
— Там всё прописано. Даже официальных разрешений не надо получать. Эти собрания, эти демонстрации могут проводиться в режиме уведомления. Но и это небольшое требование почему-то некоторые наши граждане считают возможным нарушать. Я предупреждаю, что подобного родам действиям будет дана правовая оценка.
В прошлом месяце мониторинговая группа «АктивистыНеЭкстремисты», собирающая информацию о случаях преследования за участие в мирных акциях протеста в Казахстане, сообщила, что с 30 июля 2020 года по 24 августа 2022 года зафиксировала 312 отказов на проведение мирных протестов, шествий и одиночных пикетов в 22 городах и населенных пунктах. 102 из этих 312 отказов — в нынешнем году.
ОДНА РИТОРИКА НА ДВОИХ
По мнению наблюдателей, большую часть своего нынешнего срока Токаев был «полупрезидентом» и действовал «в тени» своего предшественника. В стране принимались различные поправки, которые команда президента преподносила как политические преобразования, а критики правительства называли имитацией реформ.
С самого начала президентства Токаев, отвечая на вопросы о демократизации, вторил риторике своего предшественника.
Весной 2000 года Мадлен Олбрайт, в ту пору госсекретарь США, во время визита в Астану отметила, что государства Центральной Азии далеки от подлинной демократии. В ответ Назарбаев заявил, что Казахстан в вопросах демократии не собирается, «задрав штаны, бежать за Америкой».
Схожие высказывания он допускал не раз. «Мы — казахи, мы не американцы, не немцы, не англичане», — говорил он, отмечая, что у его сограждан «свое сознание, история, язык, религия и традиции».
В аналогичном ключе после выборов в 2019 году, раскритикованных наблюдателями ОБСЕ, выступал и Токаев. В интервью «Евроньюс» он заявил, что ОБСЕ является «очень важной международной организацией», но «не единственной». «Каких-либо разногласий у нас с ОБСЕ не будет, но есть национальная специфика и исторический контекст», — добавил он.
После вступления в должность Токаев заявил, что видит свою задачу в том, чтобы содействовать развитию многопартийности, политической конкуренции и плюрализма мнений. Это породило надежды на либерализацию политической системы.
НИ ОДНОЙ НЕЗАВИСИМОЙ ПАРТИИ
В своем первом «послании» в 2019 году Токаев говорил, что власть под его руководством будет осуществлять политические реформы, как он выразился, без «забегания вперед». Тогда он сослался на «мировой опыт», свидетельствующий, что «взрывная, бессистемная политическая либерализация приводит к дестабилизации внутриполитической ситуации».
В 2020 году в стране были приняты поправки, которые снизили необходимое для регистрации партии количество членов с 40 тысяч до 20 тысяч. Гражданские активисты призывали снизить регистрационный ценз до 1000–2000 человек и вернуть ранее ликвидированный институт самовыдвижения, в том числе на выборах депутатов парламента. С тех пор несколько оппозиционных групп сообщили о чинимых властями препятствиях при попытке добиться регистрации в качестве партии. Заявившее о намерении создать партию незарегистрированное движение «Көше» с 2020 года причислено к «экстремистским» и объявлено вне закона, многие его фактические и предполагаемые участники подверглись преследованиям и были отправлены за решетку. С марта этого года в заключении находится и лидер незарегистрированной Демократической партии Казахстана активист Жанболат Мамай, ему вменили «организацию массовых беспорядков» во время Январских событий. Оппозиционные активисты, некоторые эксперты-политологи и правозащитники говорят, что зарегистрироваться в Казахстане могут только лояльные властям партии.
16 марта в своем первом «послании» после кровопролитных Январских событий Токаев пообещал, что порог для регистрации партий будет снижен с 20 до пяти тысяч членов. Соответствующий проект закона появился в списке рассматриваемых на сайте мажилиса в конце прошлого месяца. Эксперты считают: даже если такие поправки примут, у администрации президента сохранится полный контроль за регистрацией партий через Минюст.
— Как мы видим, до и после Январских событий политика Токаева и его администрации по имитации реформ не отличается. Это связано с тем, что Токаев ни в начале своего президентства в 2019 году, ни сейчас, после обнуления сроков в преддверии продления своей власти еще на семь лет, не заинтересован в реформировании авторитарной системы. Наоборот, он всеми силами пытается ее сохранить и стать новым «патриархом» Казахстана, — считает Димаш Альжанов. — Поэтому все законы и регулирования, направленные на ограничение политических прав и политическое участие граждан в политике, сохраняются. Только благодаря этим ограничениям Токаев (как в свое время Назарбаев) может удержать власть в своих руках. Это необходимое условие для выживания режима, поэтому подлинных демократических реформ со стороны Токаева не будет. Наличие независимых партий, конкурентные выборы и по-настоящему уведомительные митинги сразу пошатнут его власть, особенно с учетом низкого уровня поддержки среди населения после «кровавого января».
По мнению эксперта, Токаев и его администрация «через имитацию реформ» пытаются снизить градус критики и одновременно сохранить «все системные ограничения на участие общества в политике». Так, начиная с 2019 года, сохраняя полный контроль за регистрацией партий через сложную процедуру, предусмотренную законом, Токаев «просто играет» с количественными показателями и продает это под видом реформ как для внутренней аудитории, так и для внешней, считает Альжанов.
— Прошло более трех лет, а новых независимых от Акорды политических партий нет. В этих условиях регистрацию могут пройти только лояльные политические проекты, создаваемые режимом сверху для имитации многопартийности. Чтобы исправить ситуацию, нужен полностью новый закон о партиях с прозрачной и упрощенной процедурой регистрации, — говорит Димаш Альжанов.
Пока эта статья готовилась к выходу, «зеленые», стремящиеся зарегистрировать экологическую партию «Байтак», провели 24 сентября в Алматы учредительный съезд. Лидер пока еще не зарегистрированной партии Азаматхан Амиртай сказал, что на досрочных выборах президента, назначенных на 20 ноября, он поддержит действующего главу государства.
«ПОЛНОСТЬЮ СОХРАНЯЕТ СИСТЕМУ НАЗАРБАЕВА»
Еще до президентства, в 2018 году, в интервью известному британскому тележурналисту, ведущему программы Би-би-си HARDTalk («Непростой разговор») Стивену Сакуру Токаев заявил, что в окружении Назарбаева нет олигархов. На вопрос о богатстве членов семьи президента Казахстана Токаев ответил: «Это — спекуляция. Конечно, некоторые состоятельны. Потому что они образованные и обучавшиеся за рубежом люди».
Спустя почти четыре года, после «кровавого января», на встрече с представителями бизнеса Токаев заявил, не приведя имен, что половиной благосостояния Казахстана владеют всего 162 человека, в то время как у половины населения доходы не превышали и 50 тысяч тенге (примерно 115 долларов по курсу на то время).
В выпущенном 29 января интервью государственному телеканалу «Хабар» Токаев заявил об «олигополии», отметив, что «небольшая группа людей полностью контролирует основные сектора экономики и оказывает сильное влияние на принятие государственных решений».
«То есть они очень близки к высшему руководству. У нас это тоже имеется в полном объеме», — сказал Токаев.
После Январских событий в информационном пространстве появилось немало предположений о возможных трениях между бывшим президентом и его ставленником, хотя такие дискуссии существовали еще в первые два года президентства Токаева.
«Никаких противоречий (иногда, знаете, пресса любит муссировать эту тему) между нами нет», — заявлял Токаев в интервью DW в декабре 2019 года.
В разгар протестов в январе 2022-го Назарбаев покинул пост главы влиятельного Совета безопасности, а его родственники лишились высоких должностей, некоторые были задержаны по подозрению в хищениях и рейдерстве. Давний соратник Назарбаева Карим Масимов был снят с должности главы спецслужбы и заключен под стражу. Ему вменяют попытку переворота, государственную измену, коррупцию.
Политолог Димаш Альжанов скептически относится к версии о попытке госпереворота и отстранения Токаева от власти и считает необоснованными суждения о противостоянии между бывшим и действующим президентом.
— Что отчетливо прослеживается [в Январских событиях], так это действия режима, направленные на подавление протестов под видом борьбы с террористами и якобы с представителями клана Назарбаева. В интересах Акорды эти ложные нарративы хорошо продвигали как внутри страны, так и во вне сразу после стрельбы по людям в январе. По факту после восьми месяцев мы имеем ситуацию, когда Назарбаев и близкие члены семьи в полном порядке, под защитой режима консолидируют свои активы, — убежден Альжанов. — Токаев — преемник Назарбаева, он полностью олицетворяет его наследие. Обществу не удалось прогнать старика. Лозунг «Шал, кет!» всё еще актуален.
ОТКАЗ В МЕЖДУНАРОДНОМ РАССЛЕДОВАНИИ ГИБЕЛИ ЛЮДЕЙ
Начало третьего года президентства Токаева было омрачено крупнейшим в истории страны насилием, в результате которого были убиты более 230 человек, среди которых дети, женщины и старики, а также пытками задержанных участников демонстраций. На пике Январских событий Токаев заявил, что отдал силовикам приказ стрелять на поражение без предупреждения. Люди в форме открыли огонь по десяткам людей на алматинской площади 6 января, которые на следующий день после вспыхнувших беспорядков мирно собрались в центре города и настаивали на переговорах с властями.
Сначала в Астане называли вышедших на улицы граждан демонстрантами, однако вскоре начали говорить о «деструктивных силах», «бандитствующих элементах», «террористах».
Президент страны написал в Twitter’e, что в Алматы было совершено «по меньшей мере шесть волн террористических атак, а общее число атакующих — 20 тысяч». Позже он заявлял, что атакующие прибыли самолетом из центральноазиатского города под видом гастарбайтеров. Но доказательств в пользу версии о террористах — именно заявление о нападении извне было основанием для ввода войск Организации Договора о коллективной безопасности — власти так и не привели.
В январе Токаев в интервью государственному каналу заявлял: «Говорить о том, что бандитов было мало, смеяться по этому поводу, — это просто неумно». А в июне он сказал, что число «20 тысяч» было предоставлено бывшими руководителями правоохранительных органов и речь шла «о всей стране».
Случившееся в январе остается нераскрытым, несмотря на многочисленные свидетельства очевидцев и пострадавших, призывы родственников убитых установить истину. Сотни жалоб на пытки в отношении задержанных остались без расследования.
Список погибших в Январских событиях власти опубликовали лишь в августе. В перечне 238 фамилий — без указания имен, пола и возраста, места смерти и обстоятельства гибели, а также гражданства.
Токаев неоднократно отклонял призывы правозащитников и общественности к международному расследованию случившегося. «Я не считаю необходимым проводить такое расследование, справимся сами», — заявил он 29 января в интервью государственному телеканалу «Хабар24».
В день объявления досрочных выборов Токаев сказал, что проведет разовую амнистию участникам Январских событий, заявив, что многие из задержанных «осознали свою вину и раскаиваются в содеянном» и «заслуживают второго шанса». Власти не привели тогда количество подпадающих под амнистию и не назвали сроки. На прошлой неделе Генпрокуратура вынесла на обсуждение документ, согласно которому кампания может охватить около полутора тысяч человек. Токаев, объявляя об амнистии, сказал, что общество нуждается в единстве. Скептики считают, что Токаев и его окружение хотят перевернуть страницу истории, не желая брать на себя ответственность за решения, принятые в январе, в том числе за приказ стрелять на поражение без предупреждения. Сколько мирных людей стали жертвами этой неизбирательной стрельбы — вопрос, ответ на который Токаев и его администрация, которые готовятся ко второму сроку второго президента, так и не дали.
КОММЕНТАРИИ